В СПИСКЕ ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ я бы предпочел быть третьим с конца.

ДРУЗЬЯ ЦЕННЫ ТЕМ, что постоянно напоминают мне о том, что я бросил школу в 16 лет и что у меня нет никакой сраной квалификации.

Я НЕ УЧИЛСЯ АКТЕРСКОМУ МАСТЕРСТВУ, если не считать пары занятий в YMCA (молодежная волонтерская христианская организация. — Esquire), когда мне было десять или одиннадцать. Я изображал жареное яйцо.

МОЯ МАТЬ БЫЛА ТАНЦОВЩИЦЕЙ, а отец пилотом. Но чтобы сказать, повлияло ли это на мою карьеру, мне надо сходить к психотерапевту.

ДЕТСТВО ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ТОГДА, когда начинается ответственность. В тринадцать лет я сыграл в «Империи солнца» (фильм Стивена Спилберга 1987 года. — Esquire), и мое детство на этом закончилось, потому что отец из-за болезни потерял работу, и кормильцем семьи вдруг стал я.

РЯДОМ С ДОМОМ, где я жил в детстве, был большой лес. Он начинался прямо от забора. Мне было тогда лет восемь, и больше всего я любил гулять в одиночку по этому лесу после наступления темноты. В одиннадцать вечера, в полночь или даже позже я забирался в самую чащу. Было страшно, но я не разрешал себе оглядываться — и неважно, что за звуки доносились из-за спины. В этом и была вся суть: это нечто, этот страх и этот колодец тьмы, в который ты погружаешься глубже и глубже. Так я впервые что-то узнал о себе.

НЕТ НИКАКОЙ СУДЬБЫ. Есть то, что ты делаешь, и то, за что ты боишься браться.

Я ВСЕГДА И ВО ВСЕМ ИЩУ ТЕМНЫЕ МЕСТА — как гриб, который растет в тени и пухнет от сочного жирного дерьма. Но, мне кажется, нет ничего плохого в том, чтобы быть грибом.

ЕСЛИ БЫ МНЕ ДАЛИ ШАНС родиться заново и стать кем-то другим, я бы стал совершенно конкретным человеком — Марком Маркесом (знаменитый испанский мотогонщик. — Esquire). Это тот парень, который пришел в мотогонки и сразу стал чемпионом.

МОИ МОТОЦИКЛЕТНЫЕ ДНИ в прошлом. Сами смотрите: у меня стальное запястье, титановая ключица, мою руку скрепляют 25 винтов, а еще как-то раз я перелетел через руль, и мне оторвало кусок пальца. Но мне пришили его обратно.

ЕДИНСТВЕННАЯ ВЕЩЬ, КОТОРОЙ Я ОДЕРЖИМ СЕГОДНЯ — это сон. И это удовольствие, которое может себе позволить каждый.

ИНТЕРВЬЮ ВСЕГДА ПРЕВРАЩАЕТ ИНТЕРВЬЮИРУЕМОГО в величайшего мастера того, что он делает. Я ненавижу, когда меня называют лучшим актером поколения, потому что у них все лучшие актеры поколения.

МНЕ НЕИНТЕРЕСНА ЖИЗНЬ ДРУГИХ АКТЕРОВ, и я не понимаю людей, которым интересна моя. Если ты слишком много знаешь о человеке, которого видишь на экране, это мешает тебе смотреть на него чистыми глазами — не смешивать его персонаж с ним самим.

КОГДА КО МНЕ ПРИШЛИ и предложили сыграть Бэтмена, я подумал, что это, типа, насмешка какая-то.

Я ПОЛЮБИЛ КОМИКСЫ про супергероев только тогда, когда понял, что относиться к этому надо как к современной мифологии. Я всегда любил древнегреческие мифы, а тут вдруг понял, что супергерои тоже боги, просто современные, истории которых когда-нибудь будут изучать как древнюю американскую мифологию.

К СОЖАЛЕНИЮ, Бэтмен не может говорить с английским акцентом. Меня, англичанина, об этом предупредили сразу.

В КИНО СУЩЕСТВУЕТ СТРАННАЯ ЗАКОНОМЕРНОСТЬ: чем легче роль, тем больше за нее платят.

ЕСТЬ МНЕНИЕ, что серьезный подход к кино возможен только в малобюджетных независимых фильмах. Но я ненавижу этот снобизм.

БЫВАЕТ, на съемках ты дерешься с кем-то, и тебя случайно бьют изо всей силы — так, что ты сгибаешься от боли. Потом ты смотришь этот момент, и удар выглядит как дружеское похлопывание. Тогда вы снимаете новый дубль, и этот удар тебе специально наносят очень медленно, практически не касаясь. Но потом ты видишь все это на экране и думаешь: «Черт, а ведь это должно быть очень больно».

СЕЙЧАС У МЕНЯ ОСОБЫЙ ПЕРИОД в карьере — играю евреев.

ПОСЛЕ «ИСХОДА» (фильм Ридли Скотта о Моисее с Бейлом в главной роли. — Esquire), я могу сказать, что знаю ветхозаветные книги намного лучше абсолютного большинства тех, кто ходит в церковь. Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие — я прочитал их по несколько раз и знаю в этих книгах такие места, на которые проповедники никогда никому не укажут. Например, вы знали, что Моисей испытал садистское наслаждение, убив три тысячи своих людей, причем большинство из них предварительно заставил съесть золото? А этот эпизод из книги Чисел — глава 31 стих 13 (в котором войско Моисея уничтожает мадианитян. — Esquire)? Да с этим же только в Гаагский трибунал! Он приказывает: давайте убьем их всех. Но нет, постойте. Всех, но только не девственниц. Солдаты, они для вас.

БИБЛИЯ — ОЧЕНЬ ЖЕСТОКАЯ КНИГА. Описываемое там насилие невероятно. «Строго не для детей» — вот что надо печатать на обложке.

ЕСЛИ БЫ МОИСЕЙ БОРОЛСЯ с Египетской империей сегодня, его бы точно признали международным террористом.

ОБВИНЯТЬ ИСТОРИЧЕСКИЕ ФИЛЬМЫ в неаккуратности может любой идиот. В конце концов, мы ведь говорим там на английском.

РЕЖИССЕРЫ ВЕЧНО УВЕРЯЮТ, что не будут снимать этот фильм, если ты откажешься в нем сыграть, а потом идут к другому актеру и говорят: «Слушай, я написал это специально под тебя».

Я НЕ ЛЮБЛЮ быть среди людей из кинобизнеса, хотя на самом деле они ничем не отличаются от всех остальных. Просто много жестикулируют.

ЕСТЬ ОДНА ШТУКА, которую мне постоянно говорят все вокруг. Типа, знаешь, что мы заметили? Что ты ненавидишь быть среди победителей. Что ты любишь неудачников, и чем больший перед тобой неудачник, тем ты больше его любишь. Что ж, успешные люди действительно планируют каждую свою минуту и никогда не тратят времени зря, а вот неудачникам насрать на время, и поэтому мне с ними гораздо интересней.

ОТЕЦ ВСЕГДА ГОВОРИЛ МНЕ: скука — это грех. С этим и живу.

ЖЕНА СКАЗАЛА КАК-ТО, что ей плевать, если я разжирею. На твоем фоне, говорит, я буду выглядеть стройнее.

Я НЕНАВИЖУ, когда меня фотографируют. Просто не выношу. Наверное, поэтому на большинстве фото я выгляжу так, будто у меня столбняк.

Я КАЖУСЬ УМНЫМ и интересным только тогда, когда рядом толковый сценарист.

НЕ ТАК ДАВНО Я ПОДУМАЛ: «Черт, а мне ведь уже 40, а я все еще такой невзрослый». А потом мне предложили сняться в одном кино. Они говорят: «Ну, это будет кино про отношения отца и сына». А я такой: «И кто будет играть отца?» И тут же сам себе: «Черт, я же сам давно уже отец».

ВСЕ АНЕКДОТЫ, которые я знаю, мне рассказала дочь. Что обычно говорит буддист продавцу хот-догов? «Дайте мне один со всем».

РАССТАВШИСЬ С БЭТМЕНОМ, я буду по нему скучать. Мне очень не хватает этой теплой потной резины на роже.

О ТОМ, ЧТО У ТЕБЯ ВНУТРИ, люди должны только гадать.